— Ты изменился, Отшельник Водных Путей. Возможно, этот ученик изменил не только твои привычки, но и твое сердце, — внезапно сказал он, назвав старика давно забытым именем. — Если однажды мне доведется его встретить, знай, это будет удовольствие для такого старика, как я.

Вэй хмыкнул, но не стал спорить, а легендарный практик кивнул всем остальным и исчез, словно его тут и вовсе не было. Даже им было невозможно отследить его перемещение.

Какое-то время царило молчание. Все были обескуражены таким появлением. А ведь каждый из этих отшельников топчет землю более тысячи лет и удивить их весьма сложно.

Первым нарушил тишину Вэй. Он достал еще несколько шкатулок.

— У меня есть еще кое-что интересное для обмена, — объявил он с хитрой улыбкой на лице. — Кто хочет предложить что-нибудь достойное?

Следующий час прошел в оживленных торгах и обменах. Вэй обменял пилюли созданные Джином, на редкие артефакты и древние свитки с техниками. Его глаза загорались каждый раз, когда он получал особенно ценный предмет, что старик даже не скрывал.

«Это будет полезно для обучения мальчишки», — думал он, рассматривая свиток с техникой, основанной на управлении водной Ци, который ему достался одним из последних в результате обмена.

Когда все сделки были завершены и беседка начала пустеть, Вэй остался один, любуясь закатом. Он думал о своем ученике, о том, как много пилюль тот создал за последнее время, совершенствуя свое мастерство.

«Хорошая плата за мое бесценное обучение», — усмехнулся Вэй про себя.

Но глубоко внутри он чувствовал гордость и, возможно, даже немного привязанности к своему неожиданному ученику. Конечно, старик никогда не признается в этом вслух. Вместо этого он будет продолжать гонять мальчишку, заставляя его становиться сильнее с каждым днем.

С этими мыслями Вэй поднялся, готовясь к спуску с горы. У него было много новых техник для обучения, и он не мог дождаться, чтобы увидеть, как его ученик справится с ними.

В глубине древнего леса, где кроны деревьев были настолько густыми, что даже в полдень царил полумрак, разыгралась сцена, от которой кровь стыла в жилах. Юноша в плотной красно-золотой мантии стоял посреди поляны, его лицо скрывала полумаска, изображающая оскал огненного существа. Вокруг него лежали тела около десяти практиков, их жизненная сила была полностью истощена, а глаза застыли в выражении предсмертного ужаса.

Последний оставшийся в живых практик пятился назад, его лицо было искажено страхом и отчаянием. На его руках плясали молнии, Ци электричества трещало в воздухе.

— Моя школа этого так не оставит! — закричал он, собирая всю свою оставшуюся силу в один мощнейший разряд.

Молния, ослепительно яркая и смертоносная, устремилась к юноше в маске. Казалось, что уклониться от такой атаки невозможно, но молодой практик лишь слегка наклонил голову, словно с интересом наблюдая за приближающейся смертью.

В последний момент он вскинул свой клинок, который вспыхнул золотым пламенем, ярким, как само солнце. Лезвие рассекло молнию, словно она была не более чем иллюзией, и отклонило удар в сторону. Разряд ударил в ближайшее дерево, превратив его в обугленный остов.

Юноша в полумаске оскалился, его глаза, видимые сквозь прорези, сверкнули жестоким весельем.

— Ты думаешь, мне не плевать? — произнес он голосом, полным холодного презрения. — Ты знаешь, что мне нужно.

Практик, понимая, что его последняя надежда на спасение растаяла, как утренний туман, все же нашел в себе силы для ответа:

— Я не отдам ее! Я сражался за это и получил ее по праву!

— Тц, — недовольно цокнул юноша, и в следующее мгновение он уже оказался рядом с практиком.

Движение было настолько быстрым, что глаз не успел его уловить. Только что он стоял в нескольких шагах, и вот уже его клинок пронзил сердце последнего противника. Тело практика обмякло, жизнь покинула его раньше, чем он успел осознать свою смерть.

Юноша в красно-золотой мантии без тени сомнения сунул руку в одежды поверженного и вытащил небольшую табличку. Он повертел ее в руках, рассматривая древние символы, выгравированные на ее поверхности.

— Пришлось тащиться через весь регион, чтобы забрать ее, — проворчал он, но в его голосе слышалось удовлетворение. — Вот же срань. Мог просто забрать табличку у младшего.

Внезапно воздух наполнился легким смехом, похожим на перезвон серебряных колокольчиков. С высокой ветки древнего дуба спрыгнула очаровательная девушка с пшеничными волосами. Ее движения были настолько грациозными, что казалось, будто она не подчиняется законам гравитации.

— Вы же знаете, господин Сориндар, ваш отец решил дать шанс младшему наследнику показать себя, — произнесла она, приземляясь рядом с юношей и, дразня его, переместилась к нему за спину, не отказав себе в удовольствии провести пальчиками по его животу и плечу. Касания быль столь мимолетны, будто их и не было.

— Ага, как будто я его послушал бы, — фыркнул он. — Но мне что-то жалко стало этого мелкого. Во всяком случае, уверен, он вылетит спустя несколько боев. Слишком уж он пошел в мать. Мягкотелый, в нем нет огня.

Он сделал паузу, а затем добавил с хитрой улыбкой:

— Раз уж на то пошло, я бы мог забрать твою табличку, Ниэрра.

Девушка, вновь переместившись и оказавшись в стороне, внезапно разразилась хохотом, который эхом разнесся по лесу, заставив птиц вспорхнуть с ближайших деревьев.

— Попробуй, милый Сориндар, и увидишь последствия, — ответила она, когда смех утих, но в ее глазах все еще плясали озорные огоньки.

Сквозь прорехи полумаски, где виднелись части лица Сориндара, показалась его улыбка, и она ненадолго преобразила его, сделав почти красивым. Именно эта смесь силы, опасности и неукротимого духа привлекала в нем Ниэрре, наследницу школы «Белой Яшмы» южного региона. Эта небольшая, но влиятельная школа славилась своими уникальными техниками огненной Ци и непредсказуемыми практиками. Некоторые и вовсе считали их сумасшедшими, но, разумеется, никто вслух об этом не говорил.

Но было и еще кое-что, что заставляло Сориндара искать общества Ниэрры…

— Идем, — сказал он, убирая легендарный пламенный клинок в ножны. — Пора нам посетить турнир.

Но прежде чем двинуться с места, он обернулся к девушке, его взгляд стал серьезным.

— Ты уверена, что Джин будет там?

При упоминании этого имени он непроизвольно скривился. Парень почти привык к этой боли, что время от времени беспокоила его. Она не стала слабее, даже спустя столько времени, но теперь он мог не кричать каждый раз, когда ловил ее приступ.

Ниэрра закатила глаза на слова Сориндара, но ее лицо оставалось серьезным.

— А меня, по-твоему, просто так зовут Яшмовым Оракулом? Если сказала, что будет, значит, будет.

Парень кивнул, принимая ее слова. Он знал, что способности Ниэрры к предвидению в пламени не стоит недооценивать, но все равно чувствовал сомнения.

Они двинулись в сторону центрального региона, оставляя позади поляну, усеянную телами павших практиков. Лес вокруг них словно расступался, чувствуя силу и опасность, исходящие от этой пары.

Глава 24

Глубоко под землей, в недрах древней горы, скрытой от взоров простых смертных и большинства практиков, находился огромный зал. Его стены, высеченные из черного обсидиана, отражали зловещий свет факелов, создавая впечатление, будто сам воздух пропитан кровью. Потолок терялся во тьме, и возникало ощущение, что над головами собравшихся нависает бесконечная бездна.

В центре зала возвышался огромный алтарь из красного мрамора, испещренный странными символами, которые, казалось, двигались, если долго на них смотреть. Как минимум они завораживали любого, у кого был неподготовленный к подобному разум. На самом же алтаре стояла чаша, наполненная густой, темной жидкостью, которая пульсировала, словно живое сердце.

Вокруг алтаря полукругом расположились сорок фигур, облаченных в черные мантии с красной окантовкой. Двадцать из них стояли ближе к алтарю — это были Высшие Владыки Культа Крови. Их ауры, даже сдерживаемые, заставляли воздух вокруг дрожать от концентрации Ци и казалось, окрашивали в красный цвет крови воздух рядом с их фигурами. За ними расположились двадцать Младших Владык, чья мощь была не менее впечатляющей, хоть и уступала старшим.